Неточные совпадения
Около полудня
отряд остановился на роздых. Сон Райнера нарушался стуком оружия и веселым говором солдат; но он еще не приходил к сознанию всего его окружающего. Долетавшие до слуха
русские слова стали пробуждать его.
Кроме того, что
отрядам инсургентов в ней можно было формироваться и скрываться от преследования сильнейших
отрядов русского войска, в пуще есть поляны, на которых стоят стога сена, заготовляемого для зубров на все время суровой зимы; здесь по лесу пробегает несколько ручьев и речек, и, наконец, лес полон смелой и ненапуганной крупной зверины, которою всегда можно пропитать большую партию.
— Спасибо, сынок! — сказал он, выслушав донесение о действиях
отряда по серпуховской дороге. — Знатно! Десять поляков и шесть запорожцев положено на месте, а наших ни одного. Ай да молодец!.. Темрюк! ты хоть родом из татар, а стоишь за отечество не хуже коренного
русского. Ну что, Матерой? говори, что у вас по владимирской дороге делается?
Мы расстались уже на закате солнца. Он пошел в деревню Шипку, чтобы рано утром выехать в Бургос, а оттуда домой, в Стамбул, — он дал мне свой константинопольский адрес, — где Абадз-бей командует
отрядом черкесов, а я отправился на другую сторону Шейновского поля, в свою палатку, в лагерь, разбитый для
русских гостей.
У мирской избы сидел на скамье начальник
отряда и некоторые из его офицеров. Кругом толпился народ, а подле самой скамьи стояли сержант и семинарист. Узнав в бледном молодом человеке, который в изорванной фризовой шинели походил более на нищего, чем на
русского офицера, старинного своего знакомца, начальник
отряда обнял по-дружески Рославлева и, пожимая ему руку, не мог удержаться от невольного восклицания...
Убить просто француза — казалось для
русского крестьянина уже делом слишком обыкновенным; все роды смертей, одна другой ужаснее, ожидали несчастных неприятельских солдат, захваченных вооруженными толпами крестьян, которые, делаясь час от часу отважнее, стали наконец нападать на сильные
отряды фуражиров и нередко оставались победителями.
Небольшой артиллерийской парк и
отряд русского войска, состоящий из одной сильной пехотной роты, расположены были на этом мысе в деревеньке, окруженной со всех сторон садами.
В продолжение этого короткого, но жаркого дела Рославлев заметил одного
русского офицера, который, по-видимому, командовал всем
отрядом; он летал и крутился как вихрь впереди своих наездников: лихой горской конь его перепрыгивал через кучи убитых, топтал в ногах французов и с быстротою молнии переносил его с одного места на другое.
Наши приятели, распростясь с начальником
отряда, отправились в дорогу и, догнав в четверть часа пленных, были свидетелями восторгов кирасирского офицера. Покрывая поцелуями портрет своей любезной, он повторял: «Боже мой, боже мой! кто бы мог подумать, чтоб этот казак, этот варвар имел такую душу!.. О, этот
русской достоин быть французом! Il est Francais dans l'вame!» [Он француз в душе! (франц.)]
В одну минуту латники были смяты, пехота опрокинута, и в то же время
русское «ура!» загремело в тылу французов; человек триста крестьян из соседних деревень и семинарист с своим
отрядом ударили в расстроенного неприятеля.
На стойбище сбилось народу до двух тысяч. Тут были и киргизы, и башкиры, и казаки, и разные воровские
русские люди, укрывавшиеся в орде и по казачьим станицам. Не было только женщин и детей, потому что весь этот сброд составлял передовой
отряд. Пленников привязали к коновязям, обыскали и стали добывать языка: кто? откуда? и т. д. Арефа отрывисто рассказал свою историю, а Гарусов начал путаться и возбудил общее подозрение.
В то самое время, когда Артур Бенни, соболезнуя своим отроческим сердцем о неравномерности распределения на земле прав и богатств, ломая себе голову над изобретением таких форм общежития, при которых бы возмущавшая его неравномерность не могла иметь места, — в Польше стояло много
русских войск, и один полк или один
отряд их был расположен в Пиотркове.
С открытием навигации в 1854 году генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев с
отрядом забайкальских казаков и частей 13-го и 14-го линейных батальонов спустился на баржах и плотах по реке Амуру от Усть-Стрелочного караула до поста Мариинского, основанного им у входа в озеро Кизи. [Свербеев. Описание плавания по реке Амуру. (Экспедиции генерал-губернатора Восточной Сибири 1854 г.). «Записки Сибирского отдела
Русского Географического общества», 1857 г., кн. 3.]
Делалось это с той целью, чтобы, когда большая часть отступающей неприятельской армии переправится через реку, другая, засевшая на горе, в окопах часть её должна прикрыть эту переправу, осыпая наседавшие на её арьергард
русские авангардные
отряды градом пуль и снарядов.
Долго оставался в Дерпте и целый
отряд корпуса топографов, с училищем; была
русская пробирная палатка,
русская почта, разные другие присутственные места; много колониальных лавок, содержимых нашими ярославцами; а на базар приезжали постоянно
русские староверы, беспоповцы из деревни Черной.
Горя чувством мщения за неудачи витебского жонда, он переносился с отдельным
отрядом из потаенного места на другое, жил в лесах, скрывался у друзей соседей, у ксендзов, палил
русские деревни, наводил страх на витебскую окраину.
Ему вспало на ум, что небольшой
отряд русских фуражиров перебрался в Долину мертвецов и напал на баронессиных лошадей.
(Читает.) «…решился ударить на
русское войско, когда оно менее, нежели когда-либо, ожидает его, для чего и отдал уже приказ полкам своего корпуса, 17/29 июля, стягиваться к Сагницу, а небольшому
отряду идти из Дерпта к устью Эмбаха, сесть там на приготовленных шкунах, переправиться через озеро Пейпус [Озеро Пейпус — Чудское озеро.] и сделать отчаянное вторжение в Псковскую и Новгородскую провинции, не отдаляясь от Нейгаузена, который
отряду и главному корпусу считать точкою соединения».
Вскоре
отряд уланов отделился от нас, остались несколько конвойных, да и те, проведав от евреев, что на пути нашем находятся
русские войска, бросили нас на произвол судьбы и сами убежали в лес.
В
отряде уже знали, как отнесся генерал к раненому молодому офицеру, любимому солдатами за мягкость характера, за тихую грусть, которая была написана на юном лице и в которой чуткий
русский человек угадывал душевное горе и отзывался на него душою. Такая сердечность начальника еще более прибавляла в глазах солдат блеска и к без того светлому ореолу Суворова.
Будзилович в Оршанский уезд прибыл в апреле, представился местной полиции под именем
русского офицера, предъявил билет и стал разъезжать по помещикам, везде обучал молодых людей строю, желая составить образцовый
отряд, в пример всей имеющейся собраться шайки.
Легкий
отряд Чернышова, которым командовал Тотлебен, напал на этот город внезапно. Гарнизон Берлина состоял всего из трех батальонов. Поспешно бросились к нему на помощь небольшие прусские
отряды. Пруссаков разогнали, и в то время, когда сам Фридрих спешил к своей столице, она была занята
русскими, которые наложили на нее контрибуцию и, разграбив окрестности, в особенности загородные дворцы, поспешно ушли. На Берлин же направились австрийцы под предводительством Ласси, но опоздали.
Платен переменил позицию, отойдя за городок Гольнау и оставив в нем небольшой
отряд пехоты.
Русская артиллерия принялась разбивать городские ворота, но безуспешно. Генерал Берг дал Суворову три батальона и приказал завладеть городом. Утром он бросился к городу под сильным огнем, выломав ворота, ворвался в улицы, причем получил две незначительные раны. Город был взят.
Шуази понял свою ошибку, и Галибер прибыл в
русский блокадный
отряд раньше срока, с полным согласием.
После первого боя под Хаяном в восточном
отряде, некоторые раненые
русские и японцы, упавшие в кустах, не были усмотрены, а найдены лишь спустя несколько дней, живыми, но с уже загнившими ранами, в которых копошились черви.
«Восточный
отряд» представлял из себя одну из крупных частей
русской армии, которой выпало на долю сдерживать наступление главных сил армии японской, после перехода последней через Ялу и битвы под Тюренченом.
Но когда передовой
отряд, при котором он находился, ворвался в корчмы, одиноко стоявшие в анценском лесу и служившие шведам отводными караульнями; когда раздались в них вопли умиравших или просивших пощады, он плакал, стонал, бросался в ноги к
русским начальникам, обнимал их колена и разными красноречивыми движениями молил о жизни для несчастных или грозил, в противном случае, бежать и оставить войско без проводника.
Отряд в стройном порядке встретил неприятеля и без особого труда обратил его в бегство.
Русские остались хозяевами положения и леса.
У Брюна к Кутузову присоединился австрийский
отряд, пришедший из Вены, у Вишау — корпус графа Буксгевдена, а у Ольмюца —
русская гвардия; таким образом, все союзные войска составили до восьмидесяти тысяч.
Отряд на сопке оказывается японским в похожем на
русское обмундировании, чем и воспользовались, вместе со знанием
русского языка, хитрые «макаки».
Русский военачальник, не видя возможности немедленно начать боевой переговор с неприятелем и желая дать отдых войску, утомленному трудным походом, и приготовить его к решительному сражению, развернул многочисленные силы свои по пространству поля, как искусный игрок колоду карт по зеленому столу. Между тем выслал значительные
отряды, чтобы занять мызу, осмотреть около нее все мышьи норки, очистить дорогу через болото и тем установить сообщение с неприятелем.
Блестяще произведённая разведка
отряда подполковника Мадритова указала, что корейцы зачастую встречают
русских с оружием в руках, не говоря уже о том, что сражаются в рядах японских войск, причём японцы ставят их обыкновенно в первые линии.
Служа за честь, хотя и не за свое отечество, он был один из первых на всех приступах этого города, один из первых вошел в него победителем, за что при случае был царю представлен Гордоном [Гордон Александр — родом шотландец, полковник, позже генерал
русской службы при Петре I (ум. в 1752 г.).], как отличнейший офицер его
отряда.
Для отвлечения внимания военного начальства от замка в эту ночь в городе был назначен костюмированный бал, на котором находился и Штакельберг. Весть о занятии замка пришла к нему на балу, и он решил отнять замок тотчас же. Была произведена бессвязная атака, но отбита; за нею через полчаса другая, но также без успеха; потеряно 42 убитых и раненых.
Отряд этот отбросил
русских, и пехота пробралась в замок, кавалерия же была отогнана с потерею 15 человек.
Началась ужасная резня. Поляки стреляли из домов и, собравшись густыми толпами, нападали на
русских. Наша пехота колола их без пощады, конница рубила и топтала лошадьми — все бежало от
русских в поле, за местечко, где большая часть
отряда Огинского стояла на бивуаке.
Русские, взятые Огинским в плен при Речице и запертые в одном из городских домов, бросились из окон и примкнули к своим.
Был у них слух, что, когда они снимались с ночлега, позади их, верст за 50, ночевать пришел
русский небольшой
отряд.
Это доброволец г-н Цеханович, только что вернувшийся из Кореи, где он принимал участие в
русском разъезде
отряда полковника Мадритова в тылу японцев.
Это сказал мне один из выдающихся
русских добровольцев г. Цеханович, бывший секретарь одесской городской управы, совершивший с
отрядом полковника Мадритова рискованную разведку в Корее в тылу японцев.
Старшие казаки предлагали ему взять с собою
отряд хотя бы в двадцать человек, но Ермак Тимофеевич не послушался этого совета, во-первых, потому, что не хотел ослаблять и без того малую военную силу
русских, а во-вторых, потому, что считал весь край успокоенным и дорогу до перевала через Каменный пояс вполне безопасной.
Схватками с малочисленными
отрядами неприятеля знакомил он понемногу
русского солдата с его силами, с потехою военных удач и воспитывал дух его к будущим победам.
Первый засаленный еврей, попавшийся мне на площади, ломаным немецким жаргоном объявил мне, что они утекли прошедшей ночью, но что на мызе за четверть мили от местечка стоит
отряд русских гусар.
— Я привела к тебе
отряд русских, — сказала она ему на том языке, на котором пела. — Но ты дрожишь, Вольдемар?
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных
русских, которые были при их
отряде, Долохов сказал...
Первые
русские люди, которые вступили в Москву, были казаки
отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители.
Мюрат подвинулся к переводчику и велел спросить, где русcкие войска. Один из
русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового
отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что вероятно там засада.